Не так давно меня вместе с другом пригласили посетить театр «Камерная сцена». Приглашение мы приняли, но наш разговор по дороге на спектакль весьма напоминал древние баталии зилотов и икономов. Я пытался убедить своего строгого собеседника в том, что историческая неприязнь Церкви к актерскому мастерству основывалась на том, что сам театр в Риме, а позже и в Византии был явлением, далеким от высокого искусства, чем-то сродни скорее современным порно-шоу и прочим непристойным зрелищам. Мой друг отвечал мне не менее убедительно: всякое актерское перевоплощение не может пройти бесследно для души, тем более, если приходится играть отрицательного персонажа.

Не унимаясь, я напоминал коллеге о таких выдающихся личностях, как, например, Ермолова, которая сочетала блестящий актерский дар с глубокой православной верой, – кстати, отпевал ее в московском храме Большого Вознесения знаменитый митрополит Трифон (Туркестанов). Словом, спор разгорелся не на шутку, особенно же, когда мы достигли цели – крохотного театрика на Земляном валу близ Таганки.

Давали пьесу «Огни» – композицию по чеховским рассказам. Спутника моего это распалило еще пуще. Приговор его был суров: «Чехов – автор неправославный». Возразить было трудно, да и некогда – начался спектакль. А после него спор затих сам собой, даже говорить не хотелось. Оба боялись вспугнуть то удивительное состояние, которое было рождено спектаклем – совершенно православным по духу, это признал даже мой недавний оппонент.

Оказалось, что независимо от того, «православен» ли Чехов как писатель или нет, по произведению гениального мастера всегда можно сделать по-настоящему духовный спектакль: главное ведь не в том, как написано, а как прочитано. Наверное, рассказы Чехова действительно нельзя назвать православными в том смысле, как, например, прозу Шмелева. Писатель не проповедует Евангелие – но ведь и не отвергает его. И к той, нейтральной по сути, панораме человеческих характеров, которую создал Чехов, в «Камерной сцене» действительно сумели подойти с подлинно христианской позиции.

Еще совсем недавно нас приучали видеть в чеховских рассказах карикатуру на старорежимную Россию. Более глубокие и смелые открывали в них вершины психологизма. И вдруг – еще одно прочтение: Чехов глазами христианина.

«Камерная сцена», к счастью, далека от соблазна созидать духовный театр с помощью внешних эффектов. Авторы постановки «Огней» – Тамара Баснина и Михаил Щепенко – сознательно отказались от нарочито религиозной тематики (хотя среди моря чеховских миниатюр таковые вполне можно было найти), от эффектных внешних церковных атрибутов. Всего этого нет. Духовная глубина достигается в спектакле за счет другого – сюжеты Чехова, совмещенные, казалось бы, совершенно хаотично, превратились в своего рода анатомический атлас человеческого греха. Зритель становится очевидцем того, как зло вползает в душу персонажей, расползается гангреной, отравляет человека. Пользуясь гениальным чеховским зеркалом, создатели спектакля открывают нам картину страшных метаморфоз, способных произойти в душе христианина, когда евангельская любовь подменяется каким-то суррогатом духовности, лишь только внешне напоминающим христианскую веру, а то и просто слепым следованием обряду.

Порой становится страшно от этого до предела обнажившегося перед нашими глазами алгоритма зла, когда вдруг понимаешь, что все происходящее на сцене сфокусировалось из нашего с вами бытия. Сцена и зал в какой-то момент начинают восприниматься как одно трагическое целое – айсберг, у которого сценический свет выхватил лишь незначительную его часть.

И все же спектакль не оставляет впечатления безысходности, уныния. Он не строится по упрощенной схеме антитезы. В нем почти нет положительных персонажей. И это замечательно, ибо позволяет избежать момента морализаторства, столь неприязненно воспринимаемого современным зрителем, особен-но молодежью. Я долго думал о том, за счет чего же все-таки достигается это удивительное, просветляющее и очищающее воздействие спектакля. И не нашел другого объяснения, кроме одного: со сцены звучат евангельские Заповеди блаженства. И Слово Божие, наверное, само по себе способно указать выход этим заплутавшим в лабиринтах греха чеховским героям, которые блуждают со свечами в руках по темной сцене в начальной и финальной сценах спектакля. И эти горящие свечи, вечный символ нашей молитвы ко Господу, – тот последний штрих, который вселяет в наши души светлую надежду.

Мы возвращались домой по вечерней Москве. Молча. Аргументов от разума просто не было. Но была тихая радость от соприкосновения с глубоким, подлинно христианским искусством. Думалось: сколь многое Православие сумело когда-то воцерковить, впитав лучшее из эллинской культуры, оторвав от языческого корня, наполнив новым, духовным содержанием. То было где-то в глубине веков. А сегодня на наших глазах рождалось маленькое чудо: воцерковлялось, казалось бы, невозможное – современный театр.

В. Романов

"Православная Москва"


© 2001-2023, Театр русской драмы
тел.: (495) 915-75-21 (администрация), для справок: 8 (916) 344 08 08
E-mail: Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.
Наш адрес: г. Москва, ул. Земляной Вал, д. 64/17


Яндекс.Метрика